Всякая вещь имеет свои источники, историю, эволюцию – за ней тянется метафизический шлейф реальности, который можно познавать до бесконечности. Обычный камень несет следы значительных интервалов времени – свидетельства о метаморфозах химических элементов, память об извержениях вулканов и движении ледников. При деликатном подходе в нем можно узреть многомерность, глубину и мистерию вселенной.
Наличие шлейфа подразумевает определенную сложность, поскольку практически никогда не ясно, в какой мере его стоит воспринимать. Он позволяет видеть вещи в различных конфигурациях и размерностях, а также моделировать различные типы реакции, отношения и оценки. Чем дальше просматривается шлейф, тем более глубокий открывается смысл, что неизбежно ведет к трансформации представлений.
Несмотря на то, что за всякой вещью можно вскрыть потенциально бесконечный шлейф, возможности человека не безграничны. Самоосознание, осмысление сущего и видение шлейфа, который тянется за вещами – большая роскошь. Очень легко провалиться в бездну модусов и неожиданно обнаружить, что жизнь прошла.
Оставаться на поверхности ничуть не лучше, поскольку она слишком доступна и не интересна на фоне экзистенциальной многослойности глубин. Такая ситуация еще более обнажает вопрос о том, насколько далеко стоит расширять и углублять восприятие применительно к тем или иным вещам.
Эту проблему частично снимает культура, которая задает и прививает паттерны, устраняющие саму необходимость индивидуального поиска – он заменяется усвоением выработанных поколениями систем значений. На более продвинутой стадии реализации культурные паттерны также снимаются – перед субъектом открывается мир, новый смысл которому призван придать он сам.
Чтобы это осуществить, мир следует измерять своими собственными рамками. Стремиться постигать необходимо в той мере и до тех пор, пока интерес к чему-то конкретному живет внутри. Живой отклик обеспечивает избирательность восприятия и соразмерность мира личным возможностям.
Это не означает, что эмоциональную реакцию во всех случаях нужно рассматривать в качестве регулятива познавательной деятельности, однако без страсти и энтузиазма познание, как правило, несостоятельно. Отсутствие отклика обычно указывает на неготовность воспринимать или на исчерпанность запроса на понимание.
Неготовность воспринимать может быть как нормальным явлением, при котором лучше переключиться на что-то другое, так и ригидностью, при которой переключение становится усугублением порока. Исчерпанность запроса на понимание также может иметь нормальные и патологические формы. Здесь мы не станем углубляться во всевозможные частные девиации и будем отталкиваться от нормы.
Принцип исчерпанного понимания гласит, что компетенция должна быть соразмерна экзистенции. В таком контексте восприятие метафизического шлейфа – это экзистенциальный акт, у которого есть индивидуальный цикл, по завершении которого дальнейшее постижение перестает быть актуальным. В этот момент самопроизвольно исчезает интерес и понимание становится исчерпанным.
Полученное знание может быть неполным относительно каких-либо внешних критериев или в гипотетически абсолютной перспективе, однако оно будет целостным относительно субъекта.
Чтобы исчерпанное понимание не приобретало черты солипсизма, знание должно иметь удовлетворительное рациональное объяснение общего порядка. Соответственно, принцип исчерпанного понимания необходимо согласовывать с принципом удовлетворительного объяснения, которые являются базовыми в гносеологии Новой Метафизики.